О, так вот в чем дело. Солум не узнавал этот запах, потому что это запах другой стаи. Это немного осложняло задачу по возвращению малыша домой. Потому что Солум не знал, где именно находится это "домой" и дозорные песенники могли бы счесть его за угрозу. Разумеется, ему все еще стоило попытаться.
Просьба Джура немного сбила его с толку, но Сол предельно серьезно кивнул:
— Обещаю, я никому не расскажу.
Солум поверить не мог, что соседи действительно настолько ужасные негодяи и могут обидеть волчонка просто за то, что он пока маленький и не может дать достойный отпор. Это казалось неправильным и несправедливым. Так что от насмешек он тоже его защитит настолько, насколько сможет. К своим обещаниям он относился очень ответственно.
В словах Джура было понятно далеко не всё. Собаки, Найла, Мина, туман… Ничего не складывалось. Как он здесь оказался? Где это "здесь"? И если Лансия отправила его сюда, зачем она точно так же отправила сюда волчонка? Или это сделала не она? Или ей что-то нужно от них двоих? И причем тут собаки, и как они далеко и есть ли среди них Шаста? Хотя, последнее, наверное, в текущей ситуации мало на что влияло и не так уж важно. Важнее было то, что с воспитанием у песенников, похоже, все было через чур сурово: помимо насмешек, они еще и брали своих волчат на какие-то боевые разборки! Солум смотрел на щелкавшего пастью Джура круглыми глазами. Даже его отец к такому не прибегал! Неужели там все настолько плохо? Верится с трудом… Сэнрос в свое время показалась Солуму слишком адекватной, чтобы подобное допускать.
Может, это то, чего хотела Лансия? Чтобы Солум восстановил справедливость? О, теперь ему просто необходимо взглянуть в глаза родителям этого малыша и, и… Что ж, у него будет время подумать, что им сказать. Ведь для начала надо их найти. Как и Джур, он понятия не имел, где находится.
— По крови и происхождению я являюсь Возрожденцем, но мой долг лежит за пределами стайных границ. Я оказываю помощь тем, на кого мне укажет Лансия, — он не хвастался, но прозвучал очень гордо. — Полагаю, именно поэтому я здесь. Увы, я не могу точно сказать, где именно. Мне кажется, когда-то я уже тут бывал, но… не могу быть уверен, — ему чудилось, что именно в ближайших ежевичных кустах некогда застряла вожачка Странных Песен и он помогал ей выбраться, но, скорее всего, это были какие-то другие ежевичные кусты и теперь все похожие заросли вызывали у него подобные воспоминания. — Я бы предположил, что эта территория принадлежит твоей стае, но тогда бы ты наверняка ее узнал, — у Возрожденцев не стали бы выпускать столь юных щенят из яслей, но, судя по всему, у песенников детство заканчивалось совсем рано и еще совсем крошечными их натравливали на собак. Следовательно, Джур наверняка бывал у границы. — Поэтому смею допустить, что мы на землях медведей и одиночек. Нужно найти какие-нибудь метки и убедиться. И все же… так странно, что мы здесь оказались. Я ведь тоже пребывал в другом месте. Я услышал вой и подумал, что кто-то попал в беду, но… ты же не мог очутиться здесь просто так, правда? Может, это ваши странные песни так работают? Признаюсь, я никогда с ними не сталкивался.
Солуму действительно было очень любопытно. Он совсем ничего про них не знал и слышал лишь жуткие байки от нянек, когда был примерно таким же маленьким, как Джур. Если им верить, то песни могут и не такое. Может, потому их носители взрослели так рано. Но Солум не мог позволить себе сесть и растопырить уши, только не сейчас: малыша все еще нужно было вернуть домой, а его родителей — образумить, вокруг все еще могли быть хищники, а Сол все еще не знал наверняка, где они находятся.
— Я поищу запахи, а ты не отставай, — волк, конечно же, собирался двигаться с учетом скорости маленьких ножек его подопечного, но расслабляться никому из них не стоило. Даже — а то и тем более — песеннику.
: 710
